"... Рыцарь гостеприимно их встретил и принял с почетом и щедростью. У рыцаря этого был единственный сын, младенец, еще лежащий в колыбели, которого он очень любил. После ужина хозяин проводил отшельника и ангела в спальню, где им заботливо были постланы постели. В полночь ангел встал и задушил спавшего в колыбели младенца. Видя это, отшельник подумал: «Неужто он ангел Божий? Рыцарь дал ему приют Христа ради, и ничего-то у него нет, кроме сына, невинного младенца, а сопутник мой взял и ни за что ни про что его убил!». Но отшельник не посмел ему ничего сказать."
.

.
После целого ряда диких на человеческий взгляд поступков ангела терпение отшельника лопнуло и он сказал: «Больше я не хочу идти вместе с тобой, ступай с Богом». Ангел ему: «Выслушай меня, а потом, если угодно, иди!". И ангел объяснил пустыннику, зачем надо было всё это делать.
Про убийство ребенка он сказал следующее:
Ничего себе - "ангельская" мотивация?!
У средневековых латинян, положим, были свои причуды, но наши-то православные аж в XVIII и XIX веках переводили, печатали и читали - духовная цензура, видимо, ничего не имела против.