Не замахнуться ли нам на Жития святых? - подумала некая авторша. И замахнулась.
С легкостью необычайной она стала читать в душе прп.Корнилия Комельского: "Корнилий живо представлял в своем воображении реплики случайных прохожих...", "В каком-то суеверном ужасе, спасаясь от молвы, ... Корнилий приходит в Комельский лес", "преподобный отрекается от сентиментальных воспоминаний", "В сознании Корнилия происходит кратковременная борьба между книжником-эрудитом, с одной стороны, и монахом-молитвенником, главный труд которого – созидание иноческой общины вдали от больших городов, – с другой."
Какая удивительная прозорливость - знать все, что происходило в сознании прп. Корнилия. Но сочинительницу выдает представление о том, что главный труд монаха-молитвенника не молитва, а "созидание иноческой общины". Известно, что прп. Корнилий вовсе не хотел создавать монастырь, ученики постепенно собрались вокруг него сами. Да и ученый монах-книжник - самое нормальное явление в прежние времена, неизвестно с какой стати это противопоставляется.
Не понимая желания старца отойти, наконец, от забот по управленю монастырем и предаться уединенной молитве, сочинительница изобретает "недовольство «демократов»" и "внутри-монастырскую фронду", которая якобы вынудила его уйти в скит на Сурское озеро. Избрание преподобным 12 учеников для управления монастырем после его ухода она трактует не как совершенствование общежительного монастырского уклада, а как акт возмездия - приписывая святому свои душевные недуги - "вы этого хотели – получайте!".
Чего же и ждать от дамы, которая про прп. Корнилия Комельского говорит: "Введенский игумен в управлении обителью показал себя деятельным администратором, крепким хозяйственником, человеком необычайно инициативным и успешным", а про созданную им обитель - "необыкновенно удачный административный и хозяйственный проект".
Преподобным Корнилием Комельским сочинительница не ограничивается.
Она прозревает то, что "сокрыто высокими и крепкими стенами монастырской ограды" Троице-Сергиева монастыря, не особенно вдаваясь в исторические реалии Смутного времени. В отношениях между прп. Дионисием Радонежским и Авраамием (Палицыным) ей, не иначе как свыше, явлена "скрытая враждебность и, во всяком случае, готовность «подсидеть»", а митрополит Крутицкий Иона "проникнут непреодолимым отвращением в адрес Дионисия", она насквозь видит "желание Ионы удовлетворить ненасытное честолюбие". В лице убеленных сединами старцев монастыря Логина и Филарета дама также прозревает злокозненную фронду настоятелю. Об авторах Жития, которое она цитирует без кавычек, сочинительница не затрудняется написать: "Поражает то, с каким болезненным рачением пытается обосновать агиограф Дионисия Симон Азарьин, а вслед за ним и его соавтор Иван Наседка, святость своего духовного наставника и достоверность всех передаваемых в его Житии сведений."
Вот и еще образчики дамской прозорливости:
Прп. Фотий Волоцкий из пересказа его жития - "сделал глубокий вдох и замер", "душа Федора почувствовала", "старец явственно вспомнил", "Фотий мысленно ужаснулся" и т.п.
Разбойник Ириней из чуда прп. Зосимы Соловецкого, "обновлял в памяти несколько забытые навыки...", "сам не давая себе в том отчета, стал вычислять, где хранит келарь деньги", "с облегчением счастливо ошибившегося человека сплюнул", "Одна мысль сменяла другую, Ириней с болью в сердце отзывался на каждую из них", "Сердце его на мгновение остановилось, холодный пот пробил насквозь, и в глазах помутнело", "перед мысленным взором Иринея, словно труп утопленного перед лицом убийцы, всплыл образ преподобного Зосимы", "Эта мысленная брань была сокрыта от глаз игумена, келаря, прочей братии." - но, конечно, не сокрыта от глаз сочинительницы.
Из жизни прп. Космы Яхромского - "с горечью подумалось Косме", "Иногда ему казалось...", "Теперь же невольно, интуитивно (если бы кто-то ему указал на то, он испытал бы жгучий стыд) стремясь огородить свой слух...", " Косма с дерзновением человека, не вполне осознавшего реальность происходящего, ...". И, наконец, перл из перлов - "Косма в изумлении, не вполне отдавая себе отчет в том, что делает, однако совершая все словно по писаному, простер дрожащие запястья по направлению к образу." Впечатление такое, что прозорливая авторша тоже не вполне ли отдает себе отчет в том, что делает, сочиняя, домысливая и истолковывая Жития святых от ветра головы своея.
(Все цитаты подлинные и взяты из статей о житиях святых Марии Кузьминой, опубликованных на pravoslavie.ru)
